Между телом, душой и духом.
Я психолог, который случайно стал преподавателем по йоге. Я использую многое полученное из философско-психологического образования на своих классах. Однажды перед шавасаной, я попросила группу подумать о том, своим ли делом они занимаются в жизни. Свою ли дхарму реализовывают 20, 30, а может и все 40 лет? Я просила их осознать, что 20.07.2013 – это последнее 20.07.2013 года в их жизни. После занятия ко мне подошла женщина и сказал: «Мне все понравилось, кроме того, что вы заставили меня думать о смерти». Хотя не кажется ли вам очевидным, что последняя асана в йоге шавасана – это поза трупа?
Сегодня я буду много ссылаться на В.Франкла: психиатра, невролога, создателя логотерапии — метода экзистенциального психоанализа*. Виктор Франкл, будучи узником нацистского концентрационного лагеря работал с заключенными, которые пытались покончить жизнь самоубийством или душевно деградировали. Он много писал об отчаянии и о том, как важно в жизни создать некий смысл и наполненность. Он верил, что смысл наполняет человека духовно.
В.Франкл был, на мой взгляд, немножко утопист, веря, что дух присущ всем. Я все-таки думаю, что дух дается рождением и, конечно же, средой. Средой он и отбирается.
Гибрид или просто подвял?
Жили были два психоаналитика Х.Кохут и О.Кернберг которые спорили друг с другом, размышляя о психопатах**. Они придерживались двух разных стратегий лечения. Кернберг говорил о том, что душа психопата выгорела, не вынеся страданий стала эдаким «гибридом». Как, например, гуанако, лама и верблюд совсем не похожи друг на друга, хотя они родственники. Или, еще пример – фаленопсис – гибрид орхидеи, неспособен выжить, если вы перетащите его из спальни, скажем, в кухню, т.е. если затронете его привычную среду обитания.
Х.Кохут, напротив, был добрым и говорил, что психопаты лишь нуждаются в долюбливании и надежном окружении и тогда, поверив в близость и в то, что близость не разрушает, они снова станут способны быть открытыми, перестанут испытывать страх и агрессию, что наполняют и разрывают их изнутри.
Спасительная болезнь.
Психическое, оно же душевное (от греч. «псюхе» — душа), проявляется в телесном. Наблюдая за людьми с неврозом или функционирующими психопатически, мне приходила в голову идея, о том, что некий телесный симптом (некая болезнь в теле: мигрень, астма и даже онкология) способны сохранить психическую стабильность. Насколько осторожным нужно быть психотерапевту, если он решит отобрать у человека симптом или болезнь! Например, паралич правой руки у пациентки Й.Брейера, всего лишь защищал хрупкое сознание девушки от отчаяния в том, что она не смогла помочь умирающему отцу. (Случай Анны О.)
Однако, в болезни сам человек может найти и вторичную выгоду. Часто сами пациенты сохраняют и держатся за симптом или болезнь не только из-за страха, но и из-за удобства. В.Франкл писал: «недостаток собственных преимуществ» люди принимают за «преимущество собственных недостатков». И это был для него вопрос об ответственности в собственной жизни: готов ли я, движимый страхом терпеть боль страдания или, я рискну попробовать еще раз, чтобы поверить, что страдание необязательно или оно выносимо и не разрушает меня. Смелость окунуться в похожую ситуацию, которая когда-то принесла страдание, позволяет мне стать свободнее, любить, быть живым, творить свою дхарму. Многие страхи мы получаем в детстве, когда мы слабы и очень нуждаемся в поддержке и выстраиваем свою жизнь не из реальности, а из схемы, полученной в результате горького опыта. Если опыт был травматичным — наша психика обязательно создаст рецепт под названием «Как уберечься от страдания и боли». Иногда психика может перестараться и тогда могут получиться такие явления как melancholia anaesthetica (бесчувственная меланхолия):
«Такие пациенты жалуются, что никогда не чувствуют печали, не могу выплакаться, что они холодны и внутренне будто мертвы. «Кто сталкивался с подобными случаями, тот знает, что едва ли возможно большее отчаяние, чем отчаянье человека, который разучился грустить. Повинуясь эмоциональной логике сердца, человек все время стремится пребывать в радостном, либо в печальном возбуждении, но всегда что-то переживать, а не погружаться в бесчувственную апатию».
В.Франкл
Парадокс melancholia anaesthetica в том, что человек страдает от неспособности страдать.
Преступник или криминалист: один корень — разная дхарма.
В ситуации, когда человек решается на изменения он — «один в поле не воин». В эту войну с судьбой за собственную счастливую жизнь против него вступает среда в виде родственников, привычек и доступных ресурсов. Родственники активно вдруг становятся противниками из противоположного лагеря. И здесь выплыть в одиночку почти невозможно под давлением всей этой среды. Хорошо, если вам достанется крепкий, поддерживающий и верящий в вас психотерапевт (хотя если бы мне пришлось, я бы выбрала обратиться к «логотерапевту» (от «логос»-смысл), существуй они).
У меня, в период работы психологом, был интересный случай «театра противостояния болезней»: когда парень, обратившийся с жалобами на панические атаки и жаждущий покинуть дом ради собственной жизни, «противостоял» бронхиальной астме своей матери. Их болезни как будто бились на арене «свободы и зависимости» в жизни каждого.
Но я не об этом хотела сказать. Телесное поддерживает душевное, даже когда эта поддержка — болезнь. А что поддержит душевное?
В.Франкл и М.Элиаде пишут, что душу человека поддерживает нечто духовное (философы называют красиво – трансцедентальное). Будь это смысл, который вы придумали в своей жизни, дхарма, которую вы осознали, или даже Бог. А иногда это и бред – некое содержание-смысл жизни, созданное больной психикой, чтобы найти причины и поддержать собственное существование, когда оно никому, даже вам не нужно. Инстинкт самосохранения — великая сила.
Виктор Франкл пишет, что хорошо бы любить кого-то, ибо это самый легкий способ придать осмысленность собственному существованию. Это как рассказы выживших, что они так долго боролись за жизнь, потому, что знали, что их близкие и любимые очень ждут их возвращения. Они выживали ради. Ну, а если у вас нет этого «ради», если вы никого не любите, то вам остается только создать бред, что вы великий инквизитор, или важный для инопланетян человек или Наполеон. Что вы кому-то для чего-то очень важны…
«Не важно, что с вами сделали в жизни, — говорил Ж.-П.Сартр, — важно, что вы сделаете с тем, что с вами сделали».
Йоханесс Ланге рассказал о случае двух братьев-близнецов. Один из них стал изобретательным преступником, другой — изобретательным криминалистом. Изобретательность могла быть передана по наследству, но стать преступником или криминалистом, как в этом случае, — это вопрос личного выбора. Наследственность – это не более чем материал, из которого человек строит сам себя. И человек может остаться двухмерным флатландцем из души и тела, а может воспитать в себе дух и стать выше своих инстинктов.
Все проиграть и все начать сначала, не пожалев того, что приобрел.
«Латинское слово «finis» означает как «конец», так и цель», — пишет В.Франкл. «Когда человек перестает видеть конец какого-то временного отрезка своей жизни, он не может поставить себе никакой дальнейшей цели, никакой задачи; жизнь тогда теряет в его глазах всякое содержание и всякий смысл. И наоборот, стремление к какой-либо цели в будущем составляет ту духовную опору, которая так нужна узнику лагеря, так как только эта духовная опора в состоянии уберечь человека от падения под влиянием отрицательных сил социальной среды в том смысле, о котором шла речь выше, и, следовательно, уберечь его от полного отказа от самого себя».
Душевный упадок из-за потери духовной опоры, полное погружение в тотальную апатию было среди лагерных узников столь же известным, сколь и внушающим страх явлением, которое развивалось зачастую так быстро, что уже в течение немногих дней вело к катастрофе. Такие узники просто оставались однажды лежать на нарах в бараке, отказывались идти на поверку и на распределение на работу, не заботились больше о добывании пищи, не ходили умываться — и никакие уговоры, никакие угрозы не в состоянии были вырвать их из апатии; ничто не пугало их больше, даже никакое наказание: они тупо и равнодушно позволяли делать с собой все что угодно — им было «все равно». Это безучастное лежание — часто в собственных экскрементах — означало угрозу жизни не только в дисциплинарном, но и в прямом смысле, что отчетливо видно на примере тех случаев, когда человека охватывало ощущение безысходности. Вот один такой пример: однажды один кто-то из узников рассказал своим товарищам, что он видел удивительный сон: он слышал голос, который разговаривал с ним и спросил его, нет ли чего-то, что он хотел бы знать о будущем, ибо он мог бы предсказать его. Узник ответил: «Я хотел бы знать, когда для меня кончится Вторая мировая война». Голос ответил: «30 марта 1945 года». Когда этот узник рассказывал о своем сне, было начало марта. Тогда он еще был полон надежд и стремлений. Но 30 марта все приближалось, и становилось все менее вероятным, что голос окажется прав. В последние дни перед предсказанным днем узник сильно нервничать, и 29 марта в лихорадочном состоянии он был доставлен в лагерный изолятор. В день, столь значимый для него, 30 марта — в день, когда страдания «для него» должны были бы закончиться, — он потерял сознание. На следующий день он умер.
Мы уже говорили, в каком широком плане иммунная система организма зависит от таких вещей, как жизненное мужество и жизненная усталость (например, по причине разочарования или обманутых надежд). Мы можем поэтому с полным правом предположить, что разочарование этого узника по поводу ложного предсказания голоса во сне привело к резкому снижению защитных сил организма.
В созвучии с нашим толкованием этого случая находится наблюдение, о котором рассказал однажды лагерный врач: узники лагеря, где он работал, загорелись надеждой, что Рождество 1944 года все они будут встречать дома. Рождество наступило, но сообщения газет были неутешительными. Что последовало за этим? В течении недели после Рождества в этом лагере произошли массовые случаи смертей, чего раньше никогда не бывало, — даже при таких обстоятельствах, как резкие изменения погоды, или ухудшение питания, или инфекционные заболевания, которые могли объяснить такой исход.
Ясно, что всякая попытка психотерапии в концентрационном лагере была возможна только тогда, когда она совпадала с решающим моментом духовной опоры, направленным на определенную цель в будущем. На практике было совсем нетрудно взбодрить того или иного узника тем, чтобы нацелить его на будущее. В беседе с двумя узниками лагеря, отчаяние которых дошло уже до решимости пойти на самоубийство, выяснилась следующая параллель: оба были охвачены чувством, что им «нечего было больше ожидать от жизни» (и здесь было бы уместно применить то коперниковское выражение, которое мы уже обсуждали: после завершения жизни нельзя спрашивать, какой она имела смысл). Из разговора с ними я знал, что их жизнь требовала от них выполнения совершенно конкретных задач. Выяснилось, что один из узников концлагеря опубликовал несколько книг по географии, но еще не довел серию до конца; а у другого была за границей дочь, которая боготворила его. Одного ожидал его труд, а другого — человек. Следовательно, оба были в равной степени подтверждены в своей единственности и незаменимости, которые были в состоянии придать их жизни обязательный смысл, несмотря на страдания. В своей научной работе один был столь же незаменим, как и другой в любви его дочери.
В.Франкл «Доктор и душа».
________________________________________________________________________________________________
- *- один из видов экзистенциальной психотерапии, основанный на поиске и анализе смыслов существования.
- ** — психопатическая личность имеет такие черты характера, как бессердечие по отношению к окружающим, сниженная способность к сопереживанию, неспособность к искреннему раскаянию, неспособность устанавливать здоровые отношения привязанности, повышенное либидо (сексуальность), склонность к асоциальному поведению, нарушениям идентичности, повышенной агрессивности вплоть до желания причинять вред другим людям, лживость, эгоцентричность и поверхностность эмоциональных реакций.